Выступление состоялось в рамках третьих Окладниковских чтений в Мезени.
В конце ноября вышел № 6-7 журнала «Известия Русского Севера» за 2022 год. По традиции, ссылка на весь номер размещена в конце статьи. Этот номер практически целиком посвящен поездке ДКПО «Норд» в Мезенский район Архангельской области для проведения третьих Окладниковских чтений совместно с Союзом Журналистов России и Советом Ветеранов УМВД по Архангельской области.
Автор статьи, член ДКПО «Норд» и главный редактор сетевого издания «Новости Дня 29» Евгений Иванович Попов, один из постоянных участников чтений. В своём докладе он рассказал о роли мезенских поморов в освоении Русской Арктики с XVII до XX вв.
Находясь в поисках темы для участия в третьих Окладниковских чтениях, я обратил внимание на информацию, согласно которой 19 географических объектов носят имена мезенских поморов. В ходе дальнейших научных изысканий выяснилось, что список разнится – некоторые объекты носят двойное название, порой встречаются и топонимы, потерявшие значение с течением времени. Поэтому было принято решение сосредоточиться лишь на наиболее значимых названиях с большой историей.
Практически все «мезенские» топонимы – это места, где жители Мезени не просто бывали ради спортивного интереса, но где они систематически вели промыслы и проживали некоторое время. Однако большая часть названий была дана, и в особенности зафиксирована в профильной литературе не мезенцами, а руководителями арктических экспедиций, которые во время своих исследований не могли обойтись без помощи поморов.
Много написано и ещё больше сказано об освоении мезенскими поморами Арктики, во многом благодаря именно их самоотверженности, любознательности, практичности Арктика была и остаётся русской. Тем важнее, что ряд уважаемых мезенских фамилий получили международную известность благодаря нанесению на карты Арктики. Изучением истории некоторых из своих выдающихся земляков занимался и мезенский краевед Николай Анатольевич Окладников. О них мы сегодня и поговорим.
Матка – Новая Земля
Архипелаг Новая Земля, или, как его называли поморы, Матка, был известен русским промышленникам, ведущим зверобойный промысел, как минимум с XV века, уже тогда на островах находили следы временных поселений. Позднее Новая Земля стала одним из центров промысла, который вели целые династии мезенских поморов. Память о некоторых из них увековечена на географических картах.
Так, во время советской экспедиции на судне «Персей» в 1927 году на карту были нанесены мыс Рахманина и мыс Юшкова. Мыс Рахманина – мыс в заливе Шуберта на восточном побережье южного острова Новой Земли. Мыс Юшкова – южный входной мыс залива Шуберта на восточном побережье южного острова Новой Земли. Вместе эти два мыса служат как бы северной и южной границами на входе в залив Шуберта.
Мезенский кормщик Федор Ипполитович Рахманин (1731 – 1800). Крестьянин Юромской волости Мезенского округа. Ходил в море с 17-летнего возраста, проживал в диких местах Арктики. Сорок лет Фёдор Рахманин посвятил походам к Новой Земле, Шпицбергену, устью Енисея. До 1788 года он шесть раз зимовал на Шпицбергене, 26 раз на Новой Земле в разных местах между проливами Карские Ворота и Маточкин Шар, пять раз ходил морем из устья Енисея и обратно. В те времена не было кормщика, лучше Рахманина знавшего Новую Землю.
Именно с его слов архангельский историк XVIII века Василий Васильевич Крестинин записал старинные названия Новой Земли. Самого Фёдора Ипполитовича Крестинин охарактеризовал так: «Рахманин отличается от прочих кормщиков знанием читать и писать; он любопытен и имеет неограниченную склонность к мореплаванию и охоту к обысканию неизвестных земель. Нет из нынешних кормщиков другого, который бы совершеннее его знать мог Новую Землю вообще и особливо южную половину сего великого острова».
Помимо мыса, именем Рахманина промышленниками было названо становище на юго-западном берегу Новой Земли (Рахманово, в 10 верстах от устья реки Саханихи), сейчас топоним полузабыт на международных картах.
Мезенский кормщик Афанасий Степанович Юшков (1692 – 1757). По описанию историка В.В. Крестинина, «первый (т.е. лучший) из мезенских мореходов в первой половине XVIII века». В 1736—1737 гг. был лоцманом в Западном (первом) отряде Степана Малыгина во время Великой Северной экспедиции. Кормщиками двух построенных на Соломбальской верфи ботов отряда были мезенцы И. Откупщиков, Д. Брагин, Д. Протопопов, И. Кудеев, их возглавлял Афанасий Юшков. В результате плавания отряда в 1736 – 1737 гг. участники экспедиции описали побережье Северного Ледовитого океана от Югорского Шара до устья Оби и составили подробную карту.
Последняя экспедиция Афанасия Юшкова состоялась в 1757 году – он ходил из Архангельска на Новую Землю по поручению директора Шуваловской Сальной конторы Даниеля Кин для поисков серебряной руды, будто бы находящейся в губе Серебрянке (отчего она и получила свое название) на поверхности земли «в виде некоторой накипи». Однако помор умер в пути.
Отметим, что поиски серебряной руды на Новой Земле организовывались и ранее. В 1651 – 1653 гг. по поручению царя Алексея Михайловича Посольский приказ организовал экспедицию, среди руководителей которой был мезенец Фома Кыркалов. Большая часть экспедиции погибла, но Крыкалов выжил и в 1667 году сопровождал экспедицию для поиска медной руды на реке Цыльма.
Об этой экспедиции, посланной на Новую Землю «по рудяному делу», было сообщено в челобитной крестьян Пустозерского острога царю Алексею Михайловичу от 1667 г. «А в прошлых, государь, годах, по твоему великого государя указу, Роман Неплюев, и Фома Кыркалов, и Василий Шпилкин ходили для отыскной руды и всяких сыскных узорочей на Новую Землю, и в Югорский Шар, на Микулкин и на иные морские островы».
Таким образом, название мыс Юшкова увековечивает память сразу о нескольких мезенских участниках экспедиций по поиску руды в Арктике.
Остров Личутина в Архангельской губе, между островом Берха и западным берегом острова Северный архипелага Новая Земля. Под таким названием известен ещё Петру Пахтусову в первой половине XIX века.
Фото Е.А. Кораго
Остров Личутина назван в честь Михаила Семёнович Личутина (1740 – 1780 гг.). Согласно исследованиям Николая Анатольевича Окладникова, это мезенский полярный мореход-промышленник, судовладелец из мещан города Мезени. Во второй половине XVIII века неоднократно плавал для промыслов на Новую Землю. Писатель Владимир Личутин в книге «Размышления о русском народе» пишет, что в 1778 году Михаил Семёнович имел качмару и ладью «Сокол», занимая в Мезени должность ратмана, то есть члена городского магистрата. По вере был старообрядцем.
Бухта Откупщикова на северном побережье острова Северный архипелага Новая Земля. Названа так в ходе экспедиции на ледоколе «Георгий Седов» в 1930 году, в 1935 году гидрограф Яков Константинович Смирницкий окончательно закрепил за этой бухтой имя Откупщикова.
Назван в честь кормщика Павла Алексеевича Откупщикова (1760 – 1829 гг.) или его отца Алексея Ивановича (1723 – 1802 гг.), известного под прозвищем «Пыха» либо «Пьеха».
Кормщик из Мезени Павел Алексеевич, сын Алексея Ивановича Откупщикова (Пыхи), ходил промышлять к берегам Новой Земли, бывал на Горбовых островах. В 1821 – 1822 гг. зимовал в Костином Шаре между островами Междушарским и Южным. В 1823 году участвовал в третьем плавании Фёдора Петровича Литке на Новую Землю, был лоцманом на бриге «Новая Земля». По возвращении из этого плавания был награжден серебряной медалью на ленте ордена Святой Анны. Литке дает о П.А. Откупщикове следующий отзыв: «человек, хотя и неграмотный, но со здравым рассудком и опытный».
В ходе экспедиции появились подробные описания побережья Новой Земли и восточной части Белого моря. Известно, что в 1824 году Павел Откупщиков вновь был лоцманом, на этот раз у учёного-гидрографа Михаила Рейнеке на бриге «Кетти» при описании Белого моря.
Река Иглинка. Впадает в реку Корелка на западе острова Южный архипелага Новая Земля в районе Кармакул. В этом же районе находится озеро Иглина и река Петрова, приток реки Корелка.
В честь участников научной исследовательских экспедиций Василия Васильевича Иглина (1857 – ?) и Николая Леонтьевича Петрова (1861 – ? гг.). Объекты названы в 1898 году астрономом Борисом Борисовичем Голицыным.
Василий Васильевич Иглин (1857 – ?) – житель Мезени, участник научных походов конца XIX – начала XX вв. Вместе с дорогорским крестьянином Николаем Петровым в 1895 году был в экспедиции академика Феодосия Николаевича Чернышёва на Новую Землю, в результате составлена подробная геологическая карта архипелага. Иглин и Петров сопровождали Чернышёва в экспедициях на Печору, Тиманский кряж, Шпицберген.
В 1898 году для выполнения физико-метеорологических наблюдений во время полного солнечного затмения на Новую Землю отправилась экспедиция академика Оскара Андреевича Баклунда и астронома Бориса Борисовича Голицына. По рекомендации Ф.Н. Чернышева, в ее состав вошли Василий Иглин и Николай Петров. «Хорошие, деятельные и симпатичные люди, отлично знакомые с природой и условиями жизни на южном острове» – такой отзыв оставил о них Голицын и увековечил своих мезенских помощников на географических картах.
Если посмотреть на карту Новой Земли, то мезенские фамилии встречаются на обоих островах архипелага, на западном и восточном их побережьях – все эти земли были прекрасно знакомы поморам.
Грумант – Шпицберген
Ещё одним местом зверобойного промысла поморов стал архипелаг Грумант, ныне шире всего известный под голландско-немецким названием Шпицберген. Естественно, что ряд названий на нём принадлежат исследовавшим его мезенцам. Примечательно, что одни и те же поморские артели могли вести промысел и на Новой Земле, и на Груманте, поэтому фамилии самых выдающихся мезенских мореходов увековечены в топонимах обоих архипелагов.
Таковы фьорд Инькова и гора Шарапова на острове Эдж – самом восточном на архипелаге. Названы в честь участников шестилетней зимовки 1743 – 1749 гг. на острове Эдж Алексея Игнатьевича Инькова (1700 – 1782), кормщика из Мезени и его товарища Степана Стахеевича Шарапова (1696 – 1757). Упоминание об этих и других топонимах на Груманте встречается в книге «Местные названия Свальбранда» (Свальбранд – норвежское название Шпицбергена), изданной в 1942 году в Осло.
История о шестилетней зимовке «полярных Робинзонов» – всемирно известный сюжет, одно из наглядных доказательств прав России на обладание частью Шпицбергена. В 1743 году группа из 14 поморов под командой опытного мезенского кормщика Алексея Инькова отправилась на Грумант. Судно попало в ледовый плен, Иньков с тремя товарищами высадились на остров Эдж, где находилась избушка, построенная их земляками. Тем временем, судно с остальной частью команды погибло.
Четверо «Робинзонов» – Алексей Иньков, его родственник Кирсан Иньков, Степан Шарапов и Фёдор Веригин – выживали на острове Эдж с 1743 по 1749 гг. Веригин зимой 1748 года умер от цинги, остальных спасло судно поморского промышленника Амоса Корнилова, известного исследователя Груманта, о походах которого писал Михаил Васильевич Ломоносов.
После возвращения в Архангельск история «полярных Робинзонов» заинтересовала многих людей. Вскоре Иньковых вызвали в столицу, чтобы они подтвердили информацию о своём пребывании в Заполярье. С поморами встречался и первый русский академик Михаил Васильевич Ломоносов, на основе переданной ими информации учёный внёс важные правки в свои проекты по освоению Арктики.
В 1760 году живший в России французский учёный Пьер Леруа опубликовал на немецком языке в Риге книгу о выживании поморов, составленную на основе бесед с Алексеем Иньковым. В 1766 году книга была переиздана на французском в Санкт-Петербурге, в русском переводе 1772 года она называлась «Приключения четырёх российских матросов, к острову Ост-Шпицбергену бурею принесённых, где они шесть лет и три месяца прожили». В 1766 году Пьер Леруа назвал остров Эдж Алексеевским, в честь Алексея Инькова, но название не прижилось.
Алексей Иньков прожил долгую жизнь, а Степан Шарапов позднее отправился бить морского зверя на Новую Землю, откуда он уже не вернулся, погибнув в ходе опасного промысла, как и многие его земляки.
Следующая серия названий связана с русско-шведской градусной экспедицией и уже упомянутым академиком Феодосием Чернышёвым.
В состав русской партии в 1899 г. вошли шесть геодезистов-астрономов, два физика, два натуралиста, врач и механик, а также большая группа мезенских поморов в качестве рабочих. Именами некоторых из них назвали ряд географических объектов на Шпицбергене.
Русской экспедиции удалось выполнить грандиозную программу, в том числе: провести определение широт и азимутов на 11 пунктах, гравиметрические наблюдения на 5 пунктах, топографическую съемку на площади в 10 000 км2; соорудить сигналы на 14 пунктах основной базисной сети; измерить горизонтальные и вертикальные углы и базис длиной 6.2 км.
Политическим последствием экспедиции стало усиление российского влияния в борьбе за раздел сфер влияния в Западной Арктике. Результаты Шпицбергенской градусной экспедиции были столь значительны, что их опубликование, начатое в 1904 г., продолжалось до 1919 г.
Хребет Рогачёва в центре острова Западный Шпицберген. В честь участника русской градусной экспедиции 1899 – 1901 гг., помора Николая Рогачёва.
Ледник Петрова в центре острова Западный Шпицберген. В честь участника градусной экспедиции 1899 – 1901 гг., помора Николая Леонтьевича Петрова.
Гора Жданова высотой 840 метров на южной оконечности острова Западный Шпицберген. В честь участника русской градусной экспедиции 1899 – 1901 гг., Андрея Ильича Жданова.
Гора Минкина в центре острова Западный Шпицберген. В честь участника градусной экспедиции 1899 – 1901 гг., Александра Гавриловича Минкина.
Ледник Ястребкова на архипелаге Шпицберген. В честь участника русской градусной экспедиции 1899 – 1901 гг., Якова Ефимовича Ястребкова.
Пристань Рогачёвых. В честь поморов Николая Петровича (1780 – ? гг.) и Михаила Михайловича (1866 — ?) Рогачёвых.
Род мезенских кормщиков Рогачёвых известен в освоении как Груманта, так и Новой Земли. Больше всего информации удалось собрать о Михаиле Михайловиче Рогачёве, который был участником санно-шлюпочного похода на остров Беннета во главе с Александром Колчаком. Колчаку были поручены розыски пропавшей экспедиции барона Эдуарда Толля. Лейтенант ездил в Мезень, где помимо Рогачёва пригласил в экспедицию местных жителей А.М. Дорофеева, А.М. Олупкина и И.Я. Инькова. Все мезенские охотники, за исключением Олупкина, были неженаты, а из всего списка Колчак выбрал для своего опасного предприятия самых молодых кандидатов. В трудных условиях полярной навигации экипаж вельбота из семи человек во главе с Колчаком добрался до цели и обследовал остров. Были найдены документы экспедиции, но никого из ее участников обнаружить не удалось – все погибли. Впоследствии Александр Колчак высоко оценил роль поморов в этом предприятии. Все четверо были награждены золотыми медалями «За усердие».
Советский полярный капитан
А завершить краткий экскурс в топонимы с фамилиями мезенских поморов хочется на ещё одном полярном архипелаге, Земле Франца Иосифа, объекты на которой названы в честь героя Великой Отечественной войны.
Мыс Хромцова на западе Земли Георга, Земли Франца-Иосифа в бухте Архангельской. Купол Хромцова на острове Харли, Земли Франца-Иосифа.
В честь полярного капитана Николая Ивановича Хромцова (1902 – 1943), уроженца деревни Инцы Мезенского района.
Николай Хромцов родился в семье смотрителя маяка «Инцы». Когда ему исполнилось одиннадцать лет его отец – Хромцов Иван Васильевич – погиб, спасая утопающих моряков. После гибели мужа мама Николая – Калиста Ивановна Хромцова – стала первой женщиной-смотрителем маяка на Белом море, при этом воспитала 11 детей.
Сначала Николай учился в деревне Нижняя Золотица в церковно-приходской школе, а после в Архангельском городском училище до 1913 года. Всего год он проучился в Патракеевской мореходной школе. Для помощи маме Николай рано начал плавать на парусниках матросом.
С 1921 года Николай Иванович работал матросом на различных ледокольных пароходах, участвовал в Карской экспедиции к устьям Оби и Енисея. В 1924 году был призван в Балтийский военный морской флот. За пять лет службы он окончил школу подводного плавания в Ленинграде. Затем продолжал учебу на вечернем судостроительском отделении Ленинградского морского техникума и получил диплом штурмана дальнего плавания.
Продолжил плавать на судах ледового типа: «Александр Сибиряков», «Владимир Русанов», «Садко», «Дежнев». Как и его предшественники, побывал на Новой Земле, участвовал в экспедиции к мысу Челюскин, участвовал во 2-й и 3-й высокоширотной экспедиции, ходил вокруг Скандинавии, совершал навигации в Арктику.
В годы Великой Отечественной войны Николай Иванович был капитаном ледокола «Ленин», проводившим конвои и военные корабли на Северном морском пути, в Белом море и акватории Архангельского порта. В сентябре 1943 года ледокол «Ленин» находился в Архангельске, капитан ожидал распоряжение об очередном выходе в Арктику. Но 23 сентября 1943 года Хромцов Николай Иванович скоропостижно скончался от разрыва аорты на борту собственного судна. Похоронили Николая Ивановича на Вологодском кладбище Архангельска.
История освоения Арктики мезенскими поморами – яркая страница во всемирной книге географических открытий. Важно, что их подвиг и трудовая жизнь остались на карте, увековечивая память целых поколений отважных исследователей крайнего севера.
